Квинт Лициний - Страница 41

Шукать чи не шукать? Все, свободен, можно идти домой? Two beer or not two beer, that is a question… Чувствую себя обосранным оленем.

— Ты мне не снишься, я тебе тоже, и ничего мы сделать не можем, — начинаю в полголоса мрачно подпевать новой мелодии, выстукивая ритм подушечками пальцев по подоконнику. Хорошо, что меня парализовало. А мог бы и рвануть… Зажмуриваюсь, представив последствия. Вот… Что-то светлое в ситуации уже нашел. Давай мыслить позитивно. Ничего непоправимого, обычная размолвка. — Словно чужими стали друг другу, и между нами, и между нами белая вьюга…

Решаюсь и бреду, нетвердо переставляя ноги, на звук. На площадке второго этажа Тыблоко просветила, как рентгеном, взглядом и, не найдя ничего подозрительно похожего на выпирающую из-под одежды бутылку, пропустила наверх. Покрутившись на пятачке у входа в актовый зал, понимаю, что ещё не готов к встрече с прекрасным и направился в место не столь отдаленное, чтобы попить воды и привести в порядок расстроенные чувства.

В туалете кто-то умудрился выкрутить лампочку, и я озадаченно замер на пороге, вглядываясь в копошение неясных теней в темноте.

— Спокойно, ребята, это Дюха, — сказал кто-то негромко и скомандовал мне, — проходи, не торчи там на проходе.

Я закрыл дверь, сделал пару шагов внутрь и остановился, приглядываясь. В углу кучкуется несколько тёмных фигур, чуть дальше, у приоткрытого окна, кто-то быстрыми затяжками курит на улицу.

— Ха, пацаны, бухаем? — догадался я.

— Тихо ты, — сердито одёрнули меня. По голосу узнал Димона из десятого Б.

Зрение тем временем адаптировалось, и я могу разглядеть детали действа. В центре группы старшеклассников — Антоха Веселов. Комсорг школы, любимец учителей, спортсмен и кандидат на золотую медаль, согнувшись винтом, неумело вкручивает штопор, остальные тихо шипят советы.

— Тони, боюсь даже представить, как вы проносили бутылку в школу… — вырывается у меня. К счастью, моего юмора никто не понял.

— Где-где… Учись, молодой — пронесли заранее, в портфеле и спрятали в надежном месте.

— А надежное место — это…?

— Это вот тут, — Димон горделиво похлопывает по высоко висящему сливному бачку.

— Ловко, — оценил я, — и температура как раз нормальная получается…

Тут пробка не выдержала напора молодости, и группа поддержи негромко зашумела, выражая бурное одобрение достигнутым успехом.

— Стакан, — командует Антон.

— Здесь, — в центр группы просунулся граненый стакан.

Раздалось деликатное позвякивание и побулькивание.

— Давайте по кругу… Три раза по сорок грамм.

— Даже по сорок два…

— Пит, считай лучше — сорок один и шесть в периоде…

Димон взял на себя бремя лидерства, и в полутьму полетел звучный всхлип.

— Ох, и кислятина… Что это?

— Рислинг…

— Дай я… Ой, да…

— Кхе… сахарку бы добавить…

— Раствор холодный, долго бы растворялось…

— Заесть бы чем…

— Да, Сэм, надо было Фетяску брать…

— Дюха, хочешь попробовать?

— А давайте, — я решительно беру почти опустевший стакан и осторожно допиваю. Бррр… Действительно, очень кислое вино, — нет, ребята, это надо с закуской. Взять курочку горячего копчения и неторопливо так, по глоточку… А так, на бегу — нельзя. Точнее, можно, но только от большой безысходности. У вас она большая?

— Дык больше ничего нет… — расстроено тянет Антон, — будем мучиться.

Дверь за его спиной рывком распахивается, и на пороге возникает грозный абрис Тыблока, позади маячит завуч.

— Так… — цедит директриса раздраженно, — выходи по одному…

Ребята на мгновение замирают, как зайцы в свете фар, потом начинают обреченно шевелиться.

«Пара секунд, пока у неё зрение адаптирует, есть», — мелькает в голове.

Выдёргиваю из руки оцепеневшего Антона бутылку, руку за спину, плавный приставной шаг за угол, привстав на носочки, аккуратно, чтоб не звякнуть, вешаю стакан на барашек вентиля, и, затем, легко подпрыгнув, плашмя возвращаю ёмкость с вином в лоно сливного бачка. Тихий «бульк» был перекрыт злобным рёвом Тыблока:

— Лампочку сейчас же вкрутить! Как выкручивали, так и вкручивайте!!

Высоченный, под метр девяносто, Ломов садится на корточки, ему на шею взбирается лёгкий верткий Сэм. Секунда — и вот он уже крутит лампочку под потолком. Безжалостный свет заливает туалет, заставляя всех сощуриться.

— Построиться вдоль стены, Светлана Афанасьевна, проследите.

Директриса врывается в опустевший туалет и быстро осматривает его понизу, затем выглядывает в окно и изучает двор. Шеренга замерла не дыша.

— Так… — Тыблоко вразвалочку выходит из туалета и подводит итог налета, — курили!

Парни с облегчением выдохнули, вдохнули и начали переглядываться.

— Соколов, — остановилась директриса передо мной, — а ты что тут делал?

— Вы не поверите, Татьяна Анатольевна, — говорю проникновенно, — писал…

— Курил? — буравит меня взглядом.

— Не курю. Вообще, — отвечаю со спокойным достоинством.

Еще секунду она пристально изучает меня, потом разрешающе махает рукой:

— Иди.

Делаю несколько шагов и притормаживаю за спиной завуча.

— Кто ещё не курил? — спрашивает Тыблако.

Ребята тоскливо вздыхают и молча переминаются.

— Что, все курили? — не поверила директриса.

— Ну, это вы зря, ребята, — вмешиваюсь я, — очень вредная привычка. Меня папа в анатомичку водил…

Делаю микропаузу, Тыблако, уже обернувшаяся, чтобы послать меня подальше, заинтересованно прислушалась. Возвращаюсь на пару шажков назад и продолжаю: