С моста через Обводный начал сползать одновагонный трамвайчик. Я прищурился, высматривая цвета стекол в верхних углах кабины вагоновожатого — если слева синий, а справа красный, то это мой, одиннадцатый. Вагончик пробежал универсам «Стрела», и стало видно — мой.
Три копейки нырнули в прорезь плексигласа и разлеглись на чёрной ленте транспортира — «вот, глядите все, он заплатил». Сидящая у окна бабуля благосклонно кивнула, и я открутил билет. Несчастливый, увы. «Но это ещё ни о чем не говорит» — постарался убедить себя, — «всё будет хорошо».
А тут, на северной стороне Гостинки, неожиданно людно. Я начал неторопливо просачиваться сквозь на первый взгляд хаотично разбросанные группки людей, прислушиваясь к негромким разговорам.
— … тудей у шайбы чухню с баса отбомбил, наченчил пух и тапки, — чуть возбуждённо рассказывает цыганистого вида мужичонка, хищно поблескивая по сторонам глазами. — Уже сбросил Гришке на хазе, по гланды хеппи.
— … настоящая фирмА, вранглер из Америки! — представительный фарцовщик, упакованный в тёмно-синий костюм и белую сорочку с галстуком в полоску, уверенным голосом впаривает лоху из провинции колом стоящий самострок. — Клепки, лейбл, двойная строчка. Вместе с пакетом за двести двадцать отдам.
— Кен, бумагу отченчижь? — ага, а это валютообменные операции… Я скосил взгляд, запоминая действующих лиц, вдруг пригодятся.
— … а деньги в этот конвертик положите, я специальную отметку на нём поставлю, что вы от меня. С конвертом в синюю секцию зайдете, я скажу, где вход… — похоже, ломщики работают. Останавливаюсь, боковым зрением наблюдая за шоу. Точно, пока растерянный «купец» оглядывался, кто его подтолкнул в спину, конверт заменен. Ловки, чертяги…
— … зря сомневайтесь, смотрите, сейчас спичку о шовчик потру…
Поднимаюсь на второй этаж и выхожу на галерею Перинной линии. Здесь народу поменьше, в основном — любители винила. Подхожу к перилам и любуюсь взлетающей в синее небо башней Думы, одновременно продолжая впитывать густую атмосферу торга.
— Чем богат? — долетает басок слева.
— Новые демократы есть, нулёвые, с супером, по шестьдесят пять. Юги по двадцать пять, — а этот характерно картавит.
— Список есть? Давай…
— … биксы клёвые будут… — лезет в другое ухо быстрый говорок с неистребимым малоросским акцентом.
— Хм… А меня и старенькое тоже интересует. Doors покажи-ка, «Morrison Hotel».
— Жора, спецов секи, — бросает носатый продавец помощнику и бережно вытягивает диск из дермантиновой сумки.
— … досвидос, фраер! Самопал форева! — ликующе несется снизу. Наклоняюсь через перила, разглядывая толкучку под ногами. Точно, это тёмно-синий костюм возбуждено празднует очередной удачный кидок.
Гляжу сверху на копошение галёры: к днищу моего корабля налипла большая колония полипов. Наивные инфантилы — фрондирующие по кухням интеллигенты, совсем не берут их в расчет, когда грезят о роли властителей умов. Ха-ха три раза. В лучшем случае этим мечтателям светит роль интеллектуальных сервитуток при новых хозяевах жизни. Вот кому они сейчас прокладывают дорогу — этим опасным, как ласка, маленьким и изворотливым зверькам, готовым в стремительном броске прокусить затылок любому, кто легкомысленно повернется к ним спиной.
Седоватый любитель рока тем временем тщательно изучил диск на отсутствие запилов и деформаций и приступил к ритуальному торгу:
— Давай за полтинник?
У фарцы четкая специализация, мне явно нужен посредник. ещё раз внимательно оглядываю течение жизни внизу. Вон у водосточной трубы пара парней демонстративно закуривают Мальборо. Похоже, можно начать с них. Спускаюсь, выхожу на улицу и ещё раз оцениваю ситуацию — да, явно из местных, вид уверенный, глаза быстро зыркают вокруг.
— Парни, вы тутошние? Подскажите, кто здесь на передвижке живёт?
С удивлением посмотрели на меня, потом быстро проконтролировали взглядами окрестность. Судя по всему, на автомате, так летчики-истребители времен войны каждые сорок секунд оглядывали заднюю полусферу.
— Что надо, малой? — с пренебрежением поинтересовался один.
Я ухмыльнулся:
— Передвижника. Много чего надо. В том числе шмотье на меня.
— Щаз… — парень, пристав на цыпочки, завертел головой, — эй, Гагарин! Подь сюда.
С проезжей части к нам начал пробираться ещё один завсегдатай галёры, с длинной растрепанной шевелюрой ржаво-рыжего цвета, длиннющий и нескладный, похожий на слегка деформированный шест.
— Малой кого-нить с передвижки ищет, погутарь, — пояснил позвавший.
Шест с сомнением окинул меня взглядом. Понимаю, фирмЫ на мне нет, ну совсем.
— Чо надо? Жвачку, презики, журналы?
Я мотнул головой на свободный пятачок у стены, отзывая в сторону.
— Прикид новый. Штаны, сорок второй размер, шоб фирма, — цежу лениво, акцентировано акая. — Тапки тридцать девятый посмотрю, адидас или найк. Бэг от фиников. Блок жвачки с нормальным сроком годности. Дабл бабл желательно, можно ригли, мята или цитрус. Шоколад бельгийский или французский. Ну и что ещё интересного из хавчика надыбаешь.
— Пацан, бабки-то есть или посмотреть пришёл?
— Не боись, Гагарин, усе есть. Понравишься мне, будем дальше работать. У меня предка из Москвы бросили ваш регион поднимать… Теперь в провинции тусить буду.
— Ага, — он ещё раз с сомнением осмотрел меня.
— Да не парься, космонавт. Переезжали в темпе, два чемодана только взять успели, поэтому я и не прикинут. Давай, работай, я здесь жду.